СОН
Когда ложится тень прозрачными клубами
На нивы желтые, покрытые скирдами.
На синие леса, на влажный злак лугов;
Когда над озером белеет столп паров
И в редком тростнике, медлительно качаясь,
Сном чутким лебедь спит, на влаге отражаясь, -
Иду я под родной соломенный свой кров,
Раскинутый в тени акаций и дубов;
И там, в урочный час, с улыбкой уст приветных,
В венце дрожащих звезд и маков темноцветных,
С таинственных высот, воздушною стезей,
Богиня мирная, являясь предо мной,
Сияньем палевым главу мне обливает
И очи тихою рукою закрывает,
И, кудри подобрав, главой склонясь ко мне,
Лобзает мне уста и очи в тишине.
ТУМАНОМ МИМО ЗВЕЗД...
Туманом мимо звезд сребристых проплывая
И вдруг как дым на месяце сквозясь,
Прозрачных облаков разрозненная стая
Несется по небу в полночный тихий час...
В тот тихий час, когда стремлений и желаний
Уймется буйный пыл, и рой воспоминаний,
Разрозненных, как эти облака,—
Бог весть откудова, из тьмы, издалека,
Из бездн минувшего — виденье за виденьем
Плывут перед моей усталою душой.
Но из-за них одна, всё озаря собой,
Ты, непорочная, недремным провиденьем,
Усладою очей сияешь надо мной —
Одна — как месяц там на тверди голубой,
Недвижный лишь один над этой суетой,
Над этим облачным, бессмысленным движеньем.
***
Вхожу с смущением в забытые палаты,
Блестящий некогда, но ныне сном объятый
Приют державных дум и царственных забав.
Всё пусто. Времени губительный устав
Во всем величии здесь блещет: всё мертвеет!
В аркадах мраморных молчанье цепенеет;
Вкруг гордых колоннад с старинною резьбой
Ель пышно разрослась, и в зелени густой,
Под сенью древних лип и золотых акаций,
Белеют кое-где статуи нимф и граций.
Гремевший водомет из пасти медных львов
Замолк; широкий лист висит с нагих столбов,
Качаясь по ветру... О, где в аллеях спящих
Красавиц легкий рой, звон колесниц блестящих?
Не слышно уж литавр бряцанья; пирный звук
Умолк, и стих давно оружья бранный стук;
Но мир, волшебный сон в забытые чертоги
Вселились, - новые, неведомые боги!
ПРИАПУ
Сад я разбил; там, под сенью развесистых буков,
В мраке прохладном, статую воздвиг я Приапу.
Он, возделатель мирный садов, охранитель
Гротов и рощ, и цветов, и орудий садовых,
Юным деревьям даст силу расти, увенчает
Листьем душистым, плодом сладкосочным обвесит.
Подле статуи, из грота, шумя упадает
Ключ светловодный; его осеняют ветвями
Дубы; на них свои гнезда дрозды укрепляют...
Будь благосклонен, хранитель пустынного сада!
Ты, увенчанный венком из лозы виноградной,
Плюща и желтых колосьев! пролей свою благость
Щедрой рукою на эти орудья простые,
Заступ садовый, и серп полукруглый, и соху,
И нагруженные туго плодами корзины.
ЛАСТОЧКИ
Мой сад с каждым днем увядает;
Помят он, поломан и пуст,
Хоть пышно еще доцветает
Настурций в нем огненный куст...
Мне грустно! Меня раздражает
И солнца осеннего блеск,
И лист, что с березы спадает,
И поздних кузнечиков треск.
Взгляну ль по привычке под крышу
Пустое гнездо над окном:
В нем ласточек речи не слышу,
Солома обветрилась в нем...
А помню я, как хлопотали
Две ласточки, строя его!
Как прутики глиной скрепляли
И пуху таскали в него!
Как весел был труд их, как ловок!
Как любо им было, когда
Пять маленьких, быстрых головок
Выглядывать стали с гнезда!
И целый-то день говоруньи,
Как дети, вели разговор...
Потом полетели, летуньи!
Я мало их видел с тех пор!
И вот - их гнездо одиноко!
Они уж в иной стороне -
Далёко, далёко, далёко...
О, если бы крылья и мне!
***
Всё думу тайную в душе моей питает:
Леса пустынные, где сумрак обитает,
И грот таинственный, откуда струйка вод
Меж камней падает, звенит и брызги бьет,
То прыгает змеей, то нитью из алмаза
Журчит между корней раскидистого вяза,
Потом, преграду пней и камней раздробив,
Бежит средь длинных трав, под сенью темных ив,
Разрозненных в корнях, но сплетшихся ветвями...
Я вижу, кажется, в чаще, поросшей мхом,
Дриад, увенчанных дубовыми листами,
Над урной старика с осоковым венком,
Сильвана с фавнами, плетущего корзины,
И Пана кроткого, который у ключа
Гирлянды вешает из роз и из плюща
У входа тайного в свой грот темнопустынный.
СОМНЕНИЕ
Пусть говорят: поэзия - мечта,
Горячки сердца бред ничтожный,
Что мир ее есть мир пустой и ложный,
И бледный вымысл - красота;
Пусть нет для мореходцев дальных
Сирен опасных, нет дриад
В лесах густых, в ручьях кристальных
Золотовласых нет наяд;
Пусть Зевс из длани не низводит
Разящей молнии поток
И на ночь Гелиос не сходит
К Фетиде в пурпурный чертог;
Пусть так! Но в полдень листьев шепот
Так полон тайны, шум ручья
Так сладкозвучен, моря ропот
Глубокомыслен, солнце дня
С такой любовию приемлет
Пучина моря, лунный лик
Так сокровен, что сердце внемлет
Во всем таинственный язык;
И ты невольно сим явленьям
Даруешь жизни красоты,
И этим милым заблужденьям
И веришь и не веришь ты!
ЧЕРЕП
Глухо мой заступ, о череп ударясь, звенит. Замогильный
Гость, выходи-ко! Вокруг тебя панцирь, перчатки и бердыш -
Пусть истлевают! Тебя ж отлучу я, о череп, от тлена!
Ты не услышишь ни кликов воинских, ни бранных ударов.
Мирно лежи у подножия лиры эллинской и миртом
Вечнозеленой Эллады венчайся, порой наполняясь
Гулким ответом на струны ее, потрясенные ветром.
Так же не в вечных ли миртах, не в звуках ли горних гармоний
Прежний хозяин твой, дух, утопает теперь?..
ЕДИНОЕ БЛАГО
Печальный кипарис, холодный мох забвенья,
В земле сокрытый гроб, и в гробе этом тленье:
Вот каждого удел за жизненной тропой!
Прах внидет снова в прах; пловец к стране родной
Причалит, и душа в отчизну возвратится,
И в двери райские к ночлегу постучится...
Блажен, кого тогда небесный серафим
Приосенит крылом приветливо своим,
И двери отопрет, и тот пришлец усталый
Блеснет в ряду лучей зари, от века алой!
АНГЕЛ И ДЕМОН
Подъемлют спор за человека
Два духа мощные; один -
Эдемской двери властелин
И вечный страж ее от века;
Другой - во всем вели чьи зла,
Владыка сумрачного мира:
Над огненной его порфирой
Горят два огненных крыла.
Но торжество кому ж уступит
В пыли рожденный человек?
Венец ли вечных пальм он купит
Иль чашу временную нег?
Господень ангел тих и ясен:
Его живит смиренья луч;
Но гордый демон так прекрасен,
Так лучезарен и могуч!
ЖИЗНЬ
Грядущих наших дней святая глубина
Подобна озеру: блестящими водами
Оно покоится; волшебного их сна
Не будит ранний ветр, играя с камышами.
Пытливый юноша, годов пронзая мглу,
Подходит к берегам, разводит Осторожно
Густые ветви ив и мыслию тревожной
За взором следует... По водному стеклу
Аврора пурпур свой рассыпала струисто...
Как темны гряды скал! как небо золотисто!
Как стаду мелких рыб, блистая в серебре,
На солнце радостно играть и полоскаться!
Но... юноша, беги! на утренней заре
Опять не приходи смотреть и любоваться
На это озеро! Теперь внимаешь ты
Лишь шепоту дерев и плеску волн шумливых;
А там, под образом блестящей красоты,
С приманкою любви, с приманкой ласк стыдливых,
Красавиц легкий рой мелькнет перед тобой;
Ты кинешься за ней, за милою толпой,
С родного берега... Паденья шум мгновенный,
Урчание и стон пучины пробужденной
Окрестность огласит, и скоро смолкнет он,
И стихнет всё. И что ж, под зеркалом кристалла,
Увидишь ты?.. Увы! исчезнет всё, как сон!
Ни рощ, коралловых, ни храмов из опала,
Ни скал, увенчанных в златые тростники,
Ни нимф, свивающих в гирлянды и венки
Подводные причудливые травы...
Нет! ты падешь к одним скалам немым,
К растеньям, дышащим губительной отравой, -
И, вызвана падением твоим,
Толпа алкающих чудовищ
На жертву кинется, низвергнутую к ним
Приманкой красоты, и счастья, и сокровищ.
***
Сижу задумчиво с тобой наедине;
Как прежде, предо мной синеют даль и горы...
Но с тайной робостью покоишь ты на мне
Внимательной тоски исполненные взоры...
Ты чувствуешь, что есть соперница тебе -
Не дева юная... ты слышишь, призывает
Меня немая даль, влечет к иной судьбе...
Ты чувствуешь, мой дух в тоске изнемогает,
Как пленный вождь, восстал от сладких снов любви
И силы новые он чувствует в крови,
И, зодчий ревностный, упрямое мечтанье
Уже грядущего сооружает зданье...
НА СМЕРТЬ М. И. ГЛИНКИ
Еще печаль! Опять утрата!
Опять вопрос в душе заныл
Над прахом бедного собрата:
Куда ж он шел? Зачем он жил?
Ужель затем, чтоб сердца муки
На песни нам перевести,
Нам дать в забаву эти звуки
И неразгаданным уйти?..
Я эти звуки повторяю -
Но песням, милым с давних дней,
Уже иначе я внимаю...
Они звучат уже полней...
Как будто в них теперь всецело
Вошла, для жизни без конца,
Душа, оставившая тело
Их бездыханного творца.
ЮНОШАМ
Будьте, юноши, скромнее!
Что за пыл! Чуть стал живее
Разговор - душа пиров -
Вы и вспыхнули, как порох!
Что за крайность в приговорах,
Что за резкость голосов!
И напиться не сумели!
Чуть за стол - и охмелели,
Чем и как - вам всё равно!
Мудрый пьет с самосознаньем,
И на свет, и обоняньем
Оценяет он вино.
Он, теряя тихо трезвость.
Мысли блеск дает и резвость,
Умиляется душой,
И, владея страстью, гневом,
Старцам мил, приятен девам
И - доволен сам собой.
ЗВУКИ НОЧИ
О ночь безлунная!.. Стою я, как влюбленный,
Стою и слушаю, тобой обвороженный...
Какая музыка под ризою твоей!
Кругом - стеклянный звон лиющихся ключей;
Там - листик задрожал под каплею алмазной;
Там - пташки полевой свисток однообразный;
Стрекозы, как часы, стучат между кустов;
По речке, в камышах, от топких островов,
С разливов хоры жаб несутся, как глухие
Органа дальнего аккорды басовые,
И царствует над всей гармонией ночной,
По ветру то звончей, то в тихом замиранье,
Далекой мельницы глухое клокотанье...
А звезды... Нет, и там, по тверди голубой,
В их металлическом сиянье и движенье
Мне чувствуется гул их вечного теченья.
***
Всё вокруг меня, как прежде -
Пестрота и блеск в долинах...
Лес опять тенист и зелен,
И шумит в его вершинах...
Отчего ж так сердце ноет,
И стремится, и болеет,
Неиспытанного просит
И о прожитом жалеет?
Не начать ведь жизнь сначала -
Даром сила растерялась,
Да и попусту растратишь
Ту, которая осталась...
А вокруг меня, как прежде,
Пестрота и блеск в долинах!
Лес опять тенист и зелен,
И шумит в его вершинах!..
* * *
Нет, не для подвигов духовных,
Не для спасения души
Я б бросил мир людей греховных
И поселился бы в глуши, -
Но чтоб не видеть безрассудства
И ослепления людей,
Путем холодного распутства
Бегущих к гибели своей.
Нет, с правдой полно лицемерить!
Пора решиться возгласить:
В грядущем - не во что нам верить
И в жизни нечего любить!
Одно безмолвие природы,
Поля и лес мне могут дать,
Чего напрасно ждут народы, -
Спокойной мысли благодать.
ОСЕНЬ
Кроет уж лист золотой
Влажную землю в лесу...
Смело топчу я ногой
Вешнюю леса красу.
С холоду щеки горят;
Любо в лесу мне бежать,
Слышать, как сучья трещат,
Листья ногой загребать!
Нет мне здесь прежних утех!
Лес с себя тайну совлек:
Сорван последний орех,
Свянул последний цветок;
Мох не приподнят, не взрыт
Грудой кудрявых груздей;
Около пня не висит
Пурпур брусничных кистей;
Долго на листьях лежит
Ночи мороз, и сквозь лес
Холодно как-то глядит
Ясность прозрачных небес...
Листья шумят под ногой;
Смерть стелет жатву свою...
Только я весел душой
И, как безумный, пою!
Знаю, недаром средь мхов
Ранний подснежник я рвал;
Вплоть до осенних цветов
Каждый цветок я встречал.
Что им сказала душа,
Что ей сказали они -
Вспомню я, счастьем дыша,
В зимние ночи и дни!
Листья шумят под ногой...
Смерть стелет жатву свою!
Только я весел душой -
И, как безумный, пою!
Стихи с http://az.lib.ru/m/majkow_a_n/text_0220.shtml
|
